СЕРЕБРЯНЫЙ «ЦАРСКИЙ КОЛОКОЛ» И ЛЮДИ ВОКРУГ НЕГО
(создатели, почитатели и погубители)

Этот легендарный колокол, являющийся произведением искусства и гордостью народа, многократно пережил свою короткую жизнь на звоннице, уже тем, что его помнят, о нем пишут и почитают как святыню.

Серебрянный "Царский колокол"

Колокол отлит в селе Песочин под Харьковом 05.06.1890 года на заводе Павла Павловича Рыжова из чистого серебра весом 277,6 кг (17 пудов 35 фунтов) в ознаменование чудесного спасения царской семьи в крушении поезда 17 октября 1888 г. у жд. ст. Борки вблизи Харькова.

Царская семья

Осенним днем 17 октября 1888 г. царская семья специальным поездом возвращалась в Москву из Крыма. У железнодорожной станции Борки, что под Харьковом, случилось несчастье – крушение, в котором смертельной опасности подверглись все, следующие этим поездом. Два паровоза, тянущие состав, сошли с рельс, вагоны опрокинулись, сильно деформировались, были жертвы и пострадавшие (21 человек погиб и 24 ранены, из которых в последствие двое умерли). Вагон, в котором находилась царская семья, буквально развалился. Царь и члены его семьи чудом не пострадали. Мужественно и спокойно переживая случившееся несчастье, царь и царица лично участвовали в оказании помощи людям, спасении раненых. Народом спасение царя и его семьи было воспринято как чудо. Это породило волну верноподданнических чувств к монарху. В память о спасении по всей Российской империи возводились храмы, часовни, памятные знаки.

Духовенство и прихожане Харьковской епархии в память об этом событии решили на народные деньги отлить памятный колокол из чистого серебра. Средства и серебро для этого сдавали люди по всей России. Его было собрано значительно более необходимого и продолжало поступать и после отливки колокола. Решено было собрать в г. Харькове две тысячи рублей и поместить их на счет кафедрального собора. Проценты с этой суммы должны были покрывать расходы по оплате труда звонарям, дабы колокол звучал ежедневно в строго установленное время, напоминая людям о великом чуде спасения царя и его семьи.

Деньги и предметы из серебра, предназначенные для отливки колокола поступали в храмы епархии и дом Харьковского архиепископа. Народные пожертвования превзошли все ожидания. За первый месяц было собрано всё необходимое для начала работ, особенно много было серебра. В связи с этим было официально объявлено, что колокол будет весом не 10 пудов, как планировалось, а 20.

Колокол отлили 5. 06. 1890 года на заводе П. П. Рыжова в Песочине, а 14 октября 1890 года, почти через 2 года после события крушения, он был освящен при огромном стечении народа и поднят на второй ярус колокольни Успенского собора в Харькове.

Колокольня Успенского собора г. Харькова. Современное фото.

Сведения о крушении поезда и тех днях создания колокола долго сохраняла народная память. Сменилось несколько поколений, переживших войны, голод, репрессии, поругания святынь. Ныне уже мало кто знает об этом. Только документы и фотографии, как беспристрастные свидетели, сохраняют обстоятельства тех времен и событий. Они уже не являются тайной, но только историки и исследователи, изредка возвращаясь в те времена, пробуют дознаться истинных причин крушения.

Выдающийся фотохудожник Иваницкий Алексей Михайлович (1854 – 1920 г.г.), который фотографировал на месте катастрофы, чьи работы бережно сохраняются, благодаря их содержательности, качеству, композиции кадра, дают нам возможность увидеть обстановку на месте происшествия. Он ученик знаменитого фотохудожника Ю. Глентцтнера, имевшего фотосалоны в Харькове и Белгороде. Иваницкий А. М. также имел в Харькове свой фотосалон (с 1883 – 1896 г.г. по улице Екатеринославской д. 22), а позже с 1897 – 1916 г.г. по улице Московской, дом 3 (дом Шахова).

Фотозаведение А.М.Иваницкого на улице Московской, второй этаж первого здания слева. Из книги “Фотографы Харьковской губернии”

Мастерство Иваницкого А. М. отмечено малой золотой медалью на Харьковской фотовыставке (09.12.1888 г.), серебряной медалью Императорского русского технического общества (08. 05. 1891 г.), а на Московской фотовыставке 1896 года он награжден серебряной медалью.

Фото Иваницкого А. М. (портрет) из книги “Фотографы Харьковской губернии”

Все его работы приобрели большую известность в стране, получили признание и награды. Сам император пожаловал его «драгоценным золотым перстнем с сапфирами, окруженными крупными бриллиантами» и земельным участком на высоком берегу р. Северский Донец у села Гайдары.

Работы фотохудожника Иваницкого А. М. с места крушения царского поезда узнаваемы по содержанию и композиции, качеству изображения. Талант мастера очевиден.

Фото с места происшествия 17.10.1888г.

Перевернутый поезд и остатки смятого вагона

Поезд, убранный цветами. На переднем плане два грузовых паровоза-тягача, сошедшие с рельс

Фотография участка дороги, где произошло крушение поезда, вид в настоящее время. Видна восстановленная часовня.	Памятный знак на перроне железнодорожного вокзала г.Харькова о начале функционирования южной железной дороги

Cовременная восстановленная часовня у железной дороги

Храм и часовня в Борках. Почтовая открытка (снято после 1894 года).

Храм Христа Спасителя, построенный (1891-1894) в честь спасения царской семьи. Архитектор Марфельд Р.Р. Разрушен во время второй мировой войны (по сведениям из некоторых источников - в сентябре 1943-го).

Фотограф Иваницкий Алексей Михайлович погиб в декабре 1920 года в Крыму. Долгое время обстоятельства его смерти не были известны. Документально подтверждено следующее: “А.М. Иваницкий, 1854 года рождения, фотограф из Симферополя, дворянин, уроженец г. Харькова, расстрелян среди прочих по решению Чрезвычайной тройки ударной группы управления особых отделов Юго-западного фронта 07.12.1920 г.”. В списке расстрелянных он значится под номером 257. На другом документе, датированном 24.12.1920 г. в анкете, заполненной лично Иваницким А. М. и им подписанной, в углу размашистая резолюция одного из членов Чрезвычайной тройки Э. Удриса: “Дворянин. Бежал из Харькова. Расстрелять.” Установлено доподлинно и то, что он был расстрелян в числе многих лиц по списку (более 800 людей) в конце декабря 1920 г. Тела расстрелянных сброшены в накопительный колодец на даче ялтинского присяжного поверенного А. Ф. Фролова-Багреева на 7-ом километре Бахчисарайского шоссе невдалеке от водопада Учан-Су.

Современный памятный знак на доме, где жил и работал Иваницкий А.М., г. Харьков, ул. Полтавский Шлях (бывшая Екатиринославская), 24.

Другим замечательным человеком, принимавшим участие в этих событиях, был знаменитый юрист, литератор и общественный деятель Анатолий Федорович Кони (1844-1927).

А.Ф.Кони. Фото из Википедии.

Ему было поручено возглавить расследование.

В случившемся не было обнаружено злого умысла, но выявлена вопиющая халатность, техническая безграмотность и отсталость железнодорожного строительства. Оказалось, что царский поезд тянул непассажирский паровоз, а два грузовых и со скоростью, которая была недопустимо высокой для существующего дорожного рельсового устройства, деревянных шпал и облегченного песочного балласта. В Европе к этому времени железные дороги были обустроены так, что рельсы были изготовлены из специальной стали, шпалы были железные, крепеж резьбовой, а насыпи укреплялись щебенкой.

Воздействие двух мощных паровозов-тягачей на рельсовую дорогу при большой скорости оказалось губительным и они, разрушив её, опрокинулись, завалив весь поезд. Чем дальше от них находились вагоны, тем более они разрушились.

ИСТОРИЯ СОЗДАНИЯ КОЛОКОЛА

Отливать колокол было решено на колокольном заводе Павла Павловича Рыжова в селе Песочине, что под Харьковом. Ныне Песочин, собственно уже Харьков, езды до него от конечной станции метро не более 10 минут. От легендарного, известного всей России колокольного завода, чудом уцелело одно единственное здание – бывшая контора. Оно, да маленький полустанок на железной дороге – станция Рыжов, что перед въездом на платформу южного вокзала Харькова, напоминают о тех днях истории завода и семьи Рыжовых, что прославились литьем замечательных колоколов.

Станция «Рыжов». Современное фото.

По состоянию на 1884-1885 г. г. по материалам фабрично-заводской статистики «Указатель фабрик и заводов Европейской части России и Царства Польского» значилось всего в России 33 колокольных завода. Среди них и в Харьковской губернии единственный завод в селе Песочин, почетного гражданина Харьковского уезда Павла Ивановича Рыжова. На это время завод отливал колоколов общим суммарным весом 2 тысячи пудов в год, стоимостью до 30 тыс. рублей. На заводе работало 14 рабочих. Завод опережали по объему производства лишь несколько более крупных предприятий:

• завод Финляндского Николая Дмитриевича в г. Москве с продукцией на 296 тыс. рублей в год;
• завод Самгина Андрея Дмитриевича в г. Москве на 153 тыс. рублей в год;
• завод Оловянишникова Порфирия Ивановича с сыновьями в г. Ярославле на 128 тыс. рублей в год;
• завод Бакулева Николая Алексеевича в г. Слободском Вятской губернии на 89 тыс. рублей в год;
• завод Василенко Якова Матвеевича в г. Ростове-на-Дону, отливающий колоколов суммарным весом те же 2 тыс. пудов, но более дорогих ценою до 60 тыс. рублей в год.

Колокола, отливаемые заводом, славились в России. Они неоднократно экспонировались на «художественно-промышленных выставках», где отмечалось совершенство их форм, декорирование и звучание.

Так, рыжовские колокола экспонировались в отдельном, специально для них построенном павильоне, на Всероссийский промышленной выставке в Москве 1882 года. Эти колокола с прорезными окошками в верхней части колокола, поставленные через определенные промежутки, улучшали продолжительность звучания (декремент затухания). Как тогда утверждали специалисты, этим «смешивались звуковые волны».

Колокола были отмечены не только их технической новизной, но и художественным оформлением, отделкой поверхностей. Публика и организаторы выставки отмечали это в отзывах и документах.

Рыжовские колокола всенепременно принимали участие и во всероссийских ярмарках и колокольных торгах. Так, они широко были представлены на всероссийской ярмарке в Нижнем Новгороде в 1896 году.

Ко времени отлива серебряного колокола завод принадлежал сыну Рыжова Павла Ивановича – Павлу Павловичу, купцу первой гильдии (Рыжов Павел Иванович умер от сердечного приступа 14 марта 1885 г. В возрасте 58 лет, похоронен на харьковском городском кладбище). К этому времени Рыжов Павел Павлович имел уже большой опыт колокольного литья. Он фактически вырос как инженер в цехах завода своего отца. Он получил высочайшее дозволение от самого императора на изготовление колокола для готовящейся к 1889 г. выставки в Париже. Такой колокол был отлит 19.01.1888 г. Он с гордостью представлял русское колокололитейное искусство и получил признание за великолепное чистое звучание и красоту художественного оформления. Автором и разработчиком этого колокольного шедевра был сам Рыжов Павел Павлович.

Рыжов Павел Павлович – купец первой гильдии, потомственный почетный гражданин, сын Павла Ивановича Рыжова, владел заводом с 1885 г. по 1917 г.

Завод всегда был рентабельным, выполнял множество заказов. Фактически он имел свой собственный колокольный рынок на Украине, поставлял колокола на рынки Румынии, Болгарии, Бессарабии, Сербии. Выполнялись и специальные заказы на литье колоколов в эти страны и в Россию. Слава рыжовских колоколов объяснялась качеством, красотой форм и замечательной художественной отделкой, строгими сроками производства, аккуратной доставкой, помощью в их вывешивании, скидками на окончательную цену.

Рекламный лист основателя завода Ивана Ивановича Рыжова	Реклама завода в газете

Получив позволение императора, Рыжов П. П. построил за свои средства железнодорожную станцию, вокзал и перрон. Станция названа его именем. Согласно данным 1913 года на колокольном заводе применялся паровой двигатель мощностью 12 л. с. Всего было рабочих – 58. Годовое производство продукции составило 250 тыс. рублей. Управлял заводом В.И. Чиков. Помимо завода фирме принадлежал завод свинцовых белил и фабрика масляных красок. В 1917 году завод национализирован и прекратил свое существование. Павел Павлович Рыжов занимался общественной деятельностью. Так с 1917 года избирался гласным городской Думы Харькова, был советником городской думы до 1920 года. В начале 20-х годов XX в. он выехал за границу, фактически эмигрировал.

О дальнейших событиях в жизни П.П.Рыжова мало что известно. По непроверенным сведениям, жил он в Югославии и Италии. Умер в сороковых годах ХХ века. В семье у него было шестеро детей. Трое сыновей погибли: старший в первую мировую войну, средний – в гражданскую. Младший Николай расстрелян в 1920 году в Крыму по тому же списку, что и фотограф Иваницкий А.М.. Его младшая дочь Тамара (в семье Мара) жила в Харькове и умерла в 70-х годах ХХ века. Она была хранительницей семейного архива: документов, фото, чертежей, возможно, дневников и писем. Все это стало достоянием близких к семье лиц, коллекционеров.

Сохранилась ли документация о рыжовском заводе, статистика, инженерные разработки колоколов, доподлинно неизвестно. Думается, что в городских архивах есть сведения и о заводе, и о его владельце, как и другие сведения исторического порядка.

Из рассказа жительницы Песочина Багрич Нины Семеновны – заводчицы, возродившей литье колоколов в пос. Песочин с 1989 года, считавшейся преемницей традиций Рыжовых, известно, что часть архива Рыжова П. П. и доныне хранится у частных лиц, живущих в Харькове. Ей не удалось их разыскать. Исследователям истории города Харькова, тем, кто интересуется заводом П.П.Рыжова, колокольным производством, предстоит сделать большую и кропотливую работу по сбору материалов их описанию и публикации.

************************

К отливке серебряного колокола на заводе готовились тщательно, опираясь на новые знания в этой области. Вместе с тем мастера знали, что добиться сильного и чистого звучания колокола, отливаемого из серебра, не удастся. Это лишь молва людская, что серебро в колокольном металле (чем его больше, тем лучше), делает сам колокол благородным в звучании. Уже тогда знали, что добавка в колокольную бронзу серебра на чистоту звучания не влияет, но обеспечивает плавное заполнение формы, тем улучшая «чистоту» и «пластику» литья, проработку литейных декоров и шрифтов. В принципе серебро не колокольный металл и из него колоколов не отливают. Если же и отлить, то получишь не столько колокол, как сигнальное устройство и музыкальный инструмент, сколько красивое изделие – произведение художественное.

О КОЛОКОЛЕ

Колокол отлили 5 июня 1890 года по заведомо рассчитанным пропорциям, форме и массе, размера, декоров и надписей. По его нижнему краю значилось: «Сей серебряный колокол сооружен в 1890 году усердием духовенства Харьковской Епархии в память чудесного спасения 17 октября 1888 года от смертельной опасности, при крушении близь Харькова железнодорожного поезда государя императора Александра III, государыни императрицы Марии Федоровны и августейших детей их наследника цесаревича Николая Александровича, великих князей – Георгия и Михаила Александровичей, и великих княжон Ксении и Ольги Александровны».

Колокол чистого литья весь по свободным пространствам украшен растительным орнаментом, изысканной строгой формы, великолепных пропорций с надписью по низу. Согласно установленных правил, колокол освящен и принародно водружен на звонницу Успенского собора в г. Харькове 14.10.1890 г. Здесь он нес свою службу и в установленное время подавал сигнал, извещая всех его слышащих о чудесном спасении царя и его семьи при крушении поезда вблизи железнодорожной станции Борки.

Эту историю хорошо знают жители г. Харькова и особенно его пригорода – пгт. Песочина. Местный житель Черноморец В. А., посвятивший много сил и времени исследованию Песочина, автор многих работ в том числе “Истории Слободы Песочинской”, неоднократно писал и утверждал, что на заводе П. П. Рыжова одним днем были отлиты не один, а два одинаковых серебряных колокола. Из них один был помещен на звонницу Успенского собора в Харькове, а другой в часовню, специально для этого построенную на станции Борки. И он там был достаточно долго. Его мог видеть и фотографировать Иваницкий А. М., поскольку продолжал собирать сведения о крушении поезда, бывая неоднократно на станции Борки. Часть его архива была изъята органами НКВД при аресте в г. Харькове, а сохраняемая семьей другая часть была утрачена при попадании бомбы в их жилой дом в августе 1943 г. Таким образом, никаких документальных подтверждений этому пока нет. Судьба этого колокола со станции Борки неизвестна.

Возможно, этот серебряный колокол находился не в часовне, а в храме, возведенном здесь же. Когда он был разрушен, быстрее всего, и колокол был сдан на переплавку, если ещё ранее не разделил судьбу колокола с Успенской колокольни.

Долгое время не была известна и судьба колокола с Успенской звонницы г. Харькова.

ГИБЕЛЬ КОЛОКОЛА

Духин И.А.

Судьба серебряного колокола со звонницы Успенского собора интересовала многих и не только исследователей. Были предположения о том, что его уничтожили из-за дорогого металла. О том, кто это сделал, и когда, мнения были настолько противоречивы и бездоказательны, что казалось, правды узнать не удастся. Розыском занимался и знаменитый исследователь, москвич Духин И. А. Он, в отличие от других, надежды найти колокол или дознаться о его судьбе никогда не терял. Шли годы, а результата так и не было. Наконец специалист по розыску церковных ценностей подсказал ему обратиться к редкому источнику “Известиям Таврического губернского общественного комитета” начиная с начала 1917 г. Именно здесь под 30 маем 1917 г. он обнаружил сообщение о съезде иерархов Харьковской епархии. Обратившись к архивным материалам этого съезда, он с удивлением прочел в выступлении одного из них: «Самодержавие пало и вместе с ним должен замолкнуть глас колокола, внедрявшего идеи самодержавия». А в постановлении съезда единодушное решение: «Царский серебряный колокол снять и отправить на Монетный двор, а полученные деньги пожертвовать на презрение (слово, вышедшее из употребления, означающее «содержание» - авт.) детей – сирот Харьковской губернии, чьи отцы погибли в годы Первой Мировой войны». Таким образом, духовенство Харьковской епархии, явившись инициатором организации сборов средств по всей России на создание колокола, само же и выступило с предложением о его уничтожении. Есть основания полагать, что колокол не был снят и сдан до октябрьской революции. Более того, будто бы его видели еще в 1919 – 1920 году, правда уже снятым со звонницы, стоявшим здесь на полу первого яруса. Инициативу церковных иерархов явно реализовали уже большевистские власти. При любом положении, он все же попал в Госхран, а затем и на Монетный двор. Страна нуждалась в серебре и его собирали после 1920 года, когда готовились к чеканке серебряных монет 1921-1924 года (Cайт с фото и описанием серебряных монет 1921-1931 годов).

Так погиб единственный в своем роде колокол чистого серебра весом почти в 300 кг, являющийся памятником культуры и колокололитейного искусства.

НЕСКОЛЬКО МЫСЛЕЙ В ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Каждый из нас, все люди, во все времена, в большей или меньшей мере соприкасались с произведениями искусства. Лишь немногие – их создатели, остальные состоят в числе почитателей, знатоков, исследователей и ученых. Большинство людей не знают ничего о этих ценностях истории и культуры, но хоть однажды наслаждались этой красотой. К произведениям искусства люди относится уважительно и терпимо, а те что не поняли и не приняли их – совершенно равнодушно. Другое дело отношение к шедеврам искусства, тем, что составляют национальную гордость, являются памятниками истории. К ним всегда предвзятое отношение, какая-то нетерпимость, непонимание и неуважение. Шедевры, как и гении, терпят в жизни бесконечные бедствия. Их жизнь сложна и наполнена великими рисками гибели. Одни умышленно погублены – уничтожены, другие изуродованы вандалами, третьи украдены и навеки спрятаны. Кому-то вся эта красота не нужна, а кому-то явно мешает. Шедевры требуют защиты!

«Царский» серебряный колокол П. П. Рыжова – шедевр колокольного искусства, единственный в своем роде – утрачен – перелит ради металла. Люди расценили, что лом серебра, полученный переплавкой, более ценен, чем колокол, являющийся шедевром колокололитейного искусства и памятником истории. Не удивительно, ведь то же столетиями происходило и с бронзовыми колоколами. Так был утрачен и знаменитый колокол «Кизикермен». Национальных колоколов осталось так мало, что требуется защищать их силой закона, общественным мнением.

Колокола - свидетели истории и объекты национальной украинской культуры, являющиеся повечными подарками наших предков всему народу. Они символы веры – говорящие иконы.

С. Сукач, ноябрь 2016 – март 2017 г.

Примечания:

Фото портрета Павла Павловича Рыжова найти не удалось, но несколько различных его изображений на фото разных лет хранятся у частных лиц, не пожелавших их обнародовать.

Статья будет пополняться по мере поступления новых материалов, сведений, фотографий, сообщений, мнений исследователей и ученых.

Используемая литература:

1. Глушецкий А.А. «Колокольное дело в России во второй половине 18 – начале 20 века».
2. Духин И.А. «Колокольные заводы Москвы», изд. «Грошев дизайн», Москва, 2004 г.
3. Мишин В.В. «Колокола России», изд. «Московский журнал», Москва, 1995 г.
4. Балязин В.В. «Тайны дома Романовых», изд. «Олма-Пресс», Москва, 2007 г.
5. Хрунов В.И. «Колокольчики России», статьи и библиография специалистов музейного дела, изд. «Химия и жизнь», Москва, 2000 г.
6. Черноморец В.А. «Наследство купцов Рыжовых», «Трибуна трудящихся», №24, 27.03.2004
7. Черноморец В.А. «История Слободы Песочинской», изд. «Константа», Харьков, 2005г.
8. Голота С., Жур М., Парамонов А., Хильковский А. «Фотографы Харьковской губернии», художественно-исторический фотоальбом справочно-библиографического характера, изд. «Сага», Харьков, 2008 г.

************************

источник фото www.facebook.com/Створення-музею-дзвонів

На фотографии, недавно нами обнаруженной, изображено пять человек, из которых один, очевидно, охранник, вооруженный винтовкой, другие из рабочих, что сидят у колокола и, возможно, двоих служащих, стоящих и опирающихся о колокол. Но главное на ней – это колокол, вокруг которого расположены люди.

Из надписи на фотографии узнаём, что это рабочие харьковского государственного  паровозостроительного завода, снявшие со звонницы серебряный колокол. Это событие означено в надписи на фотографии: «Изъятие церковных ценностей в пользу голодающих. Серебрянный колокол весом 18 пудов, снят с колокольни харьковского кафедрального собора рабочими харьковского государственного паровозостроительного завода 21 мая 1922 года.»

Надо думать, что в этот день, 21.05 1921 года, люди, изображенные на фото – рабочие и служащие, по распоряжению властей, произвели демонтаж серебряного колокола и сняли его с Александровской колокольни Харьковского Свято-Успенского кафедрального собора.

С целью установления идентичности изображения колоколов помещаем изображение серебряного колокола (фото № 1), приведенное в книге И. Духина «Колокольные заводы Москвы», как серебряный колокол, отлитый в Харькове на заводе Рыжовых и (фото № 2) группы людей у колокола, возможно, того же, отлитого из серебра в 1888 году в ознаменование спасения царской семьи в крушении поезда у железнодорожной станции Борки что под Харьковом. Приводим обе фотографии для сравнения, идентичности, а также возможных отличий.

фото №1 Серебряный «Царский колокол». Изображение из книги Духина И.А. «Колокольные заводы Москвы», 2004 г.	фото №2 Фрагмент фото (колокол), поданного в начале статьи

Изображения колоколов взяты примерно в одном масштабе для удобства сравнения, как формы, так и мелких деталей декора и текста.

1. Колокола повёрнуты к зрителю разными сторонами – на фото № 1 тыльной стороной с декорами, а на фото № 2 противоположной лицевой стороной с текстами, что осложняет задачу идентификации.
2. Тексты на колоколе расположены в нижней части широкой полосой по кругу в две строки (одна над другой без пробела между ними как и в надписи между буквами и словами), что само по себе уже затрудняет прочтение, то же и на фото №2 на тулове ниже шеи в пространстве, ограниченном от декоров невысоким валиком. На обоих фото тексты прочесть невозможно. На фото № 1 они сливаются из-за высокой контрастности, изогнутости поверхности по вертикали и по горизонтали. На фото № 2 те же трудности, усугубляющиеся неконтрастным, «вялым» изображением.
3. Аналитическое сравнение возможно лишь относительно формы колоколов и в какой-то степени крупных декоров.
4. Форма колоколов идентична, как в целом, так и в их частях. Так, полное совпадение формы и размера короны и ушей колокола, декорированных точечными узорами. Несовпадение только в части отсутствия просвета между парой ушей по центру на фото № 1. Этого же места на фото № 2 не видно, так как колокол относительно зрителя повёрнут на 180о противоположной стороной. На фото №1 выше ушей расположены, очевидно, наплывы металла (послелитейные, еще не убранные, либо металл креплений подвеса колокола). Верх ушей ими закрыт. На фото №2 это место свободное. Во всём остальном короны одинаковы.
5. Верхняя часть колокола по всей площади плеча и до обрамления на шее валиком, покрыт декорами из фигур, заполненных точками. Эти декоры и размеры полосы, отграниченной валиком, одинаковы.
6. Ниже плеча большой полосой, отграниченной двумя валиками, следуют декоры из точечных выпуклостей, поставленных в определенном геометрическом порядке в мотивах растительного содержания.
7. Некоторые линии (вогнутости) плаща зрительно не совпадают: на фото №1 представляются более крутыми, а на фото №2 – отличаются большей пологостью. Такие несовпадения возможны от того, что на фото №2 одна сторона колокола (правая) закрыта рукой человека, а вторая сторона (левая) четко не определяется из-за лежащей на ней веревки.
8. Всё колокольное тулово (плащ) покрыто рельефными растительными узорами, которые более означаются на фото №1. Характер декоров на колоколе фото № 2 аналогичен.
9. Нижняя часть с круговым текстом в две горизонтальные строки аналогичны по размеру и оформлению. Тексты с представленных фото прочесть не удалось, хотя они известны и приводятся в статье.
10.  Текст на тулове колокола фото № 2 читается с трудом, но его невозможно сравнить, поскольку колокола стоят к зрителю разными боками.
11.  Проточная нижняя полоса после валика равная по ширине на обоих колоколах.
12.  Языки разные, очевидно заводской замен на более массивный.

Из истории создания серебряного колокола известно, что он был вывешен на Александровской колокольне Харьковского кафедрального собора Успения Пресвятой Богородицы в 1890 году. Таким образом, колокол всё время находился на определённом ему месте 33 года. За этот период времени нахождения колокола на открытом воздухе он мог быть загрязнён. Особенно пагубны следы, оставляемые птицами. Это всё привело к тому, что колокольные поверхности на фото № 2 уже не блестящие.

Исходя из ряда совпадений, обнаруженных на колоколах, означенных на фото, следует, что это одна и та же отливка, поскольку в главном: форме, пропорциях, декорах, проточках по низу короны, есть полные совпадения.

В виде справки: первый исследователь истории создания серебряного колокола на харьковском заводе купцов Рыжовых, местный житель поселка Песочин, Черноморец Виталий Александрович, с твёрдой уверенностью утверждает, что собранного народом серебра для отливки серебряного колокола оказалось значительно больше изначально предполагаемого веса колокола. Очевидно, литейная форма уже была готова. Оказалось, что из прибывшего на завод со всей России серебра возможно отлить два колокола. На заводе так и поступили – в один день отлили два колокола одинаковых по размеру и оформлению. Один из них был вывешен на Александровской колокольне, другой – в часовне на железнодорожной станции Борки – месте крушения царского поезда 17 октября 1888 года. В последствии здесь соорудили великолепный храм Христа Спасителя и колокол поместили на его колокольню. Как известно, храм Христа Спасителя был взорван по решению властей после Отечественной войны. Дальнейшая судьба этого колокола не известна. Быстрее всего оба колокола одновременно были отправлены в государственное хранилище – “Гохран”, а затем на монетный двор, где выполнялся первый государственный заказ на изготовление первых советских серебряных монет (1922 и 1924 годы).

С. Сукач, декабрь, 2019 г.