О билах деревянных и металлических

К тому, что колокола являются сигнальными устройствами для оповещения о времени молитвы и сбора верующих на богослужения, мы привыкли,  забывая, что они в истории христианской церкви явление достаточно позднего происхождения.

Нет сомнений, что первые три века христианская церковь их не имела, поскольку не было необходимости оповещения верующих. Враждебные отношения греко-римского общества к христианам, их преследование не только властями, но и народом исключали публичность отправления культа. Оповещения в это время, о службе производились специально уполномоченными для этого самой церковью лицами. Наши сведения об устройствах оповещения относятся уже к более поздним временам. Можно утверждать, что во времена становления Православной церкви на Руси – Украине на греческом востоке и латинском западе такие устройства уже существовали. Такими простейшими устройствами были деревянные или металлические доски, в которые били молотком. От действия относительно приведения их к звучанию их называли  “билами” или “клепалами”.

Некоторые исследователи полагали, что разницы, несмотря на разные названия в этих звуковых сигнальных устройствах не было, однако, сами названия указывают на то, что “билы” относятся к деревянной доске, а “клепалы” к металлической (то же и в украинском языке: бить косу молотком, положивши ее острую часть на “бабку”- клепать). Деревянное “било” у греков делали из древесины явора. Было их два типа – большое и малое. Последнее позволяло его использовать, удерживая одной рукой, а большое вывешивалось.

Клепало было металлическое, в виде дугообразной пластины до полутора метров, в пять пальцев шириной и 3 – 5 см. толщиной. Это металлическое “било” всегда висело. Об этом в частности свидетельствует путешественник Григорович-Барский, видевший у греков все три “била”, используемых для оповещения верующих о начале церковной службы. У греков чаще применялись “била”, а на Украине и на Московщине металлические “клепала”.

Факт использования деревянных “бил” московскими староверами еще и в ХІХ веке подтверждается их сохранностью в некоторых монастырях (например в Гефсиманской пустыне, что около Москвы в 1844г.) и дает основание полагать об их широком распространении. Очевидно, что распространение колоколов не вытеснило “клепала” и “била” и они какое-то время использовались одновременно. Архиепископ Савва (Тихомиров) в автобиографических записках упоминает о использовании “клепала” (называемого им “обручем”) в 1870г. В Киево-Печерской Лавре: «О шостій годині вечора (29 серпня 1870р.) вдарили в тисячепудовий дзвін на всенощну. Звук дзвону дуже приємний для слуху. У всі дзвони дзвонили з придатком і залізного обруча (“била”) – виходило дуже оригінально».

Об использовании “бил” и “клепал” в православных монастырях бывшего Российского государства у греков  на Афоне в конце ХІХ ст. возможно ознакомиться в брошюре Смоленского «О колокольном звоне в России», статья 14-15, копия с «Русской музыкальной газеты»,  № 9-10, 1907г.

О легенде чудесного изобретения колоколов  епископом Павлином Ноланским и отношения к ней Биднова В.А.

Невозможно представить, что Биднов В.А. человек тонкой духовной организации, романтик мог бы начать повествование об изобретении колоколов не рассказом о Пвлине Ноланском, а каким бы то ни было иным образом. Люди уверены, что колокола не только чудесные, освященные, духовные предметы нашего мира, но и сами по себе чудо. В основании любого чуда лежит духовное начало в виде легенды.

Легенда (кратко) такова:

Святой Павлин он же епископ Нолинский (город Нолин в Кампании – Италия (353 – 439г.г.) гуляя в тихом вечернем лесу, вышел на поляну и изумился красотой лесных трав и цветов, божественной райской обстановкой. Упав на колени, он молился и внезапно услышал тихий волшебный звон. Это звенели своими головками лесные колокольчики, покачиваемые легким ветром.

Да, вот окончание легенды:

Епископ Нолинский велел в память о происшедшем с ним чуде в лесу, отлить из металла большой цветок колокольчика. Когда его подвесили и слегка коснулись, люди, услышав чудесное звучание, получили в награду за понимание красоты – колокол!

«Рассказ об изобретении колокола и первое его использование Святым Павлином Нолинским не имеет никаких оснований в исторических источниках. Сам Павлин нигде не упоминает о колоколах в своих произведениях, ни в специальном описании (составленном стихами) о построенной им в Нолине церкви Святого Феликса, хотя он в этом описании не забывает о мелочах, имеющих куда меньшее значение, чем колокола. Таким образом, если бы он все же завел колокола и они имели место быть в числе с другими церковными и богослужебными предметами, то оказались бы хотя бы упомянутыми. Далее исторические сведения того времени, известные из разных письменных источников, свидетельствуют убедительно и достоверно о том, что колокола, как сигнальные устройства для оповещения и сбора христиан на молитву, появляются позднее времен Павлина Нолинского».

О первых сведениях о колоколах, которые не были связаны с церковными службами

Из исторических источников, упомянутых Бидновым В.А., следует, что самые первые сведения о колоколах и колокольчиках происходят из:

1. Китая:

- до нашей эры в 2260г. Один из китайских императоров велел отлить 12  колоколов пяти музыкальных тонов;

- другой китайский источник доносит, что в 522г. До Рождества Христова Кинг-Кванг велел отлить колокола, что впоследствии использовались в его дворце.

2. Египта:

- археологи, производящие поиски артефактов в Египте, постоянно находят небольшие, очевидно, ритуального назначения колокольчики, датируемые временами строительства великих пирамид.

3. Индии:

- здесь колокольчиками украшались божества и идолы. По тексту языком автора: «На колесниці, що в 323 році перевозили Олександра Македонського, були причеплені великі дзвони, звук яких розносився далеко; 64 мули, що тягли колесницю, мали в себе на лобі невеликі золоті дзвоники».

4. Рима:

- колокола и колокольчики висели у дворцов, ими будили рабов, вывешивали на шеи домашних животных, и использовали в отправлении культов в честь Прозерпины, Диониса, Цибелы.

5. Израиля:

- по тексту языком автора: «Моісей з наказу Господа Бога, робить для Аарона, як первосвященика, верхню ризу, а по краях її гранатові, блакитні, пурпурові та кармазинові яблука, навкруги краю її, і дзвінкі золоті проміж ними з усіх боків: дзвінок золотий і яблуко, дзвінок золотий і яблуко, по подолу верхньої ризи з усіх боків (Исх. 28, 33-34)».

Таким образом, отмечает автор, в древние времена колокола преимущественно кроме Китая были маленькие и более всего применялись в быту и отправлении культов. Что касается больших колоколов, то их родина как считается Италия, провинция Кампания. Неслучайно колокола с древности и до сего времени именуют кампанами.

6. Древние колокола Европы:

- следует учитывать, что древнейшие колокола Европы, находили и это подтверждается археологическими находками в Галлии, Швейцарии, Британии и Ирландии. И здесь они были небольшими, переносными. Их датируют V-VII веками нашей эры. Древнейшим европейским колоколом считается найденный на могиле святого Патрика, в связи с чем, и называется он патриковским. Он больше трех фунтов (1 кг 200гр) и хранится в музее Ирландской Королевской академии.

Из легенды о Святом Галле следует, что в 524 году в Риме было уже много колоколов. Около 540 года в Бельгии звонили в колокола. ВVI веке в Ирландии жил и работал первый известный литейщик колоколов Дагей. За свою жизнь он изготовил 300 колоколов.

Образцами древних колоколов являются:

- колокол святого Готеберти в Noyon

- колокола в Леоне, среди них железный, медный с ухом. Оба они кованные.

- в VII в. Святой Бонифаций распространял христианское учение в Германии, ратовал за введение колокольных звонов. Единственный колокол тех времен по имени Святой Цецилии и ныне хранится в Кельне.

Приблизительно в VIII веке повсеместно меняются технологии изготовления колоколов. Если они до этого ковались из листа железа или меди и сворачивались по форме, соединяясь специальными гвоздями, то на смену пришла технология литья. С этого времени колокола появляются все чаще и во многих местах:

• Валафрид Стробон (умер 849) в своих работах упоминает колокол campana fusilia (литой) и productilia (кованный);
• Карл Великий был увлечен литьем колоколов, оплачивал их изготовление, приобретал металлы, собирал материалы, технологии и литейщиков, ими чаще всего в те времена были монахи.
• Во второй половине VIII века колокола появляются в Риме. По указанию Папы Стефана II (752-757) в базилике святого Петра вывешены три колокола. По мнению епископа трирьского (Амаларик) современника Карла Великого, они были новыми, очевидно, лучшими из всех, что он видел.
• С  IX века в Европе колокола не редкость. Мецкий епископ Андерсен (839 г.) повесил в местном кафедральном соборе 12 колоколов, а папа Лев IV (847-855) построил колокольню при церкви святого Андрея, где вывесили колокол.

Уже с этого времени колокола украшаются декором, священными изображениями, символами. На некоторых помещают надписи. Современник Карла Великого Алкуин сообщает о таких колоколах: колоколам стали давать собственные имена, известны колокола: Мария, Анна, Варвара, Магдалина, Михаил, Гавриил, Августин. В надписях значатся эти имена, иногда сообщается предназначение колоколов, имена тех, кто оплачивал их создание.

Патронессой колоколов на Западе считают святую Великомученицу Екатерину, которую замучили в Александрии в 314 году.

Во времена Карла Великого колокола еще не были чрезвычайно большими и тяжелыми. Чаще всего 400 фунтов, однако, в дальнейшем уже в начале XI века в Орлеане изготовили колокол весом в 2600 фунтов, а в XII веке появились 3000 и даже 4000 фунтов. В XIII в. для церкви Богоматери в Лозанне отлит специальный тяжеловес 5210 фунтов. В XIV в. появился рекордсмен весом 9000 фунтов. Вместе с тем, эти западноевропейские колокола были несравнимо меньшими относительно азиатских, т.е. китайских, которые в XV в. достигли веса 50 и даже 100 тыс. фунтов. Правда, эти колокола по форме весьма отличались от обычных, уже привычных, традиционной формы европейских. Они, в отличие от европейских, украшены  и имеют другие тональности.

Древние колокола христианского востока

С запада, как полагает Биднов В.А.колокола попали и на христианский восток. Так, он сообщает, что венецианский дьякон Иоанн в своей хронике Chronicon Venetum упоминает, что венецианский император Василий Македонянин (867-886) просил власти Венеции прислать ему колокол. Дож Венеции Урсус I (864-881) в 868 г. выслал в Византию императору Василию 12 колоколов. Известно, что все они работали по назначению в церкви, которую выстроил заказчик колоколов. Интересно, что новгородский архиепископ Антоний, посетивший Константинополь в XII веке писал, что колоколов в Святой Софии нет. Здесь пользуются традиционно “билом” металлическим. Дальнейшее распространение колоколов на христианском востоке уже связано с крестовыми походами, особенно после 1204 г. основания Латинской империи. Именно крестоносцы доставили первые колокола и в Иерусалим, где они появились в начале XII века и произвели значительное впечатление на верующих. Впрочем, этот интерес не имел дальнейшего развития. С середины XV века Византия оказалась под властью турок османов, которые строго запрещали использование колоколов. Даже в XVIII в. здесь звонили только там и тогда, где и когда турки их не слышали.

Древние колокола на Руси

Очевидно, колокола на Руси прибыли из немецких земель. Русское слово “колоколъ” походит явно с немецкого die Glocke.

Первое упоминание о колоколе в новгородской летописи под 1066 годом. Это упоминание собственно не о колоколах, оно случайное и относится к описанию событий захвата Новгорода полоцким князем Всеволодом. Значится, что Всеволод силой завладел Новгородом и взял в плен пленных с женщинами и детьми

 “и колоколы сыма усвятѣй Софіѣ”. Так колокола, очевидно впервые, стали военными трофеями – добычей.

Далее о колоколах находятся сведения под 1146 годом уже в Новгороде-Северском (Ипатьевская летопись). И вновь колокола оказались добычей на этот раз войск Андрея Боголюбского, которые грабили Киев. Упоминает этот факт Биднов В.А., ссылаясь на летописи под 1171 годом: «Два дні вони грабували Поділ і Гору, монастирі й Софію, Десятинну Богородицю. Нікому не було помилування; вони взяли багато майна, обголили церкви від ікон, книг та риз і винесли всі колоколи».

Интересные сведения о колоколах доносят нам летописи о княжении Даниила Романовича (умер в 1263г.) и князя Владимира Васильковича. Князь Даниил Романович в строящемся Холме поставил “красну и лепу” церковь святого Иоанна Златоустого. В эту церковь он дал несколько колоколов:

 “и колоколы принеса ис Кыива, другия же ту солье”.

 Владимир Василькович (умер в 1288 г.) построил церковь в Любомлі (Волынь) святого великомученика Георгия Победоносца и дал для нее колокола: “посла же и колоколы, дивны слышаніемъ, такыхъ же не бысть во всей земли”.

В знаменитом «Слове о полку Игореве» также находим упоминание о колоколах времен XII века. Речь идет о полоцком князе Всеславе:

«тому въ Полотьстѣ позвонила заутренью рано у святыя Софеи, а онъ въ Кыевѣ звонъ слышаше». Наши славянские колокола тех времен были, как и везде традиционно, небольшими, однако, встречались с XV-XVII века и такие, что поражали современников.

Древние украинские колокола

Дошедших до нас с тех времен колоколов очень мало. В 1824 году при раскопках фундамента Десятинной церкви в Киеве были обнаружены “два небольших колокола особенной формы”. Эта особенная форма позволяет думать, что найденные колокола действительно древние. Остается сожалеть, что оба они разбиты. Позже при раскопках Ирининской церкви в Киеве так же найдены части разбитого колокола. (Эти артефакты сохранились до наших дней).

Украинские колокола XVII века, преимущественно отлитые после Национально-освободительной войны 1648–1654г.г.

Колокола Киевско-Печерской Лавры

Летом 1654 г. Киев посетил Павел Алепский. Его записки об увиденном, в частности, о колоколах, имеют ныне для нас большое значение. Именно глазами этого путешественника мы видим Киев того времени. Его описания в подробностях: города, церквей, колоколов являются важным источником знаний о Киеве того времени. Автор статьи Биднов В.А. неслучайно приводит выписки из П. Алепского:

«На запад от большой Лаврской церкви стоят одна против другой две колокольни. Обе они деревянные, высокие, четырехугольные. Одна из них чрезвычайно высока, ступени на ней ровные подобные тем, что сооружены на минарете Иисуса в Дамаске. Она настолько большая, что имеет большое количество ярусов. На высоте висят на деревянных брусах пять больших и малых колоколов, здесь же находятся большие железные часы с боем. Бой их слышен весьма далеко. Они бьют каждые 15 минут в малый колокол. Ежечасно он четырежды бьет тихо, а затем бьет соответствующее число раз в большой колокол. Другая колокольня напротив первой ниже ее. На ней висит единственный, но огромнейший колокол, подобного которому никто не видел. Своими размерами он напоминает небольшой шатер и весит около 50 алепских кинтаров».

Переводчик П. Алепского Г. Мурнос, в этом месте делает заметку: «колокол этот в 200 пудов» (это 3 т 200 кг) и называется “БАЛЫКЪ” (очевидно “Балика”), он и ныне висит там же (“Чтения” Москва 1897г. книга IV 54 и тут же отмечено, что кинтар равняется 15 пудам 25 фунтам).

Колокола Софии Киевской

Тот же П. Алепский пишет о своих впечатлениях, об осмотре Софии Киевской:

 «Когда ударили в большой колокол, мы захотели его увидеть. Он оказался много больше Печерского раз в семь, даже восемь и он уже напоминал громадный шатер. Только его язык весит около полтора алепского кинтара. С большими усилиями 12 юношей раскачивали его, чтобы осуществить хотя бы первый удар по краю стенок из-за его большого диаметра. Когда в него ударили нас оглушило таким громоподобным звоном, что ничьего голоса из говорящих, было не слышно вовсе. Звук Печерского колокола резкий и высокий, а звук Софиевского – мягкий и ниже».

Удивление П. Алепского колоколами Киева несколько скрасилось, когда он после Киева приехал в Москву. Здесь он увидел колокол, отлитый московскими мастерами в 1654 г. в 8 тысяч пудов. Правда, судьба этого колокола печальна. От сильного звона и (очевидно неправильной эксплуатации или подбора веса языка) он разбился. Его части пошли в расплав и в 1655 году отлили новый еще больший. Сам Патриарх Никон контролировал работы. Он желал встретить звоном нового невиданного колокола самого царя Алексея Михайловича ожидаемого вскоре в Москве с войны. Отлитый колокол поместили около колокольни Ивана Великого на специально сооруженных подмостках. Они не выдержали, и колокол упал, но остался цел. В 1668 г. его вновь вывесили на более надежном креплении. Однако в 1701 г. в большом пожаре он вновь упал и разбился.

О надписях и декорах на украинских колоколах

Надписи на колоколах этой поры касались либо сведений о тех лицах, что пожертвовали средства на его создание, либо для какой церкви он отлит, либо какого он веса. Иногда были приведены все эти сведения.

- Колокол в селе Шептаны Новгород-Северского уезда  имел отметку возле уха о годе отлива – 1630г.

 - Колокол в селе Воронеже Глуховского уезда имел надпись: “до храма Св. арх. Михаила въ гор. Воронеже – 1652г.”

- Колокол села Ишов Мглинского пов. надписью сообщалось: “1691 Се звон раба Божого Юрья Матвѣевича. Надаль на обитель о. Николая за отпущение греховъ”.

- Колокол в селе Заньки Неженского пов. имел надпись: “сдѣланъ звон сей коштом въ Богу пречистого господина отца Василія Адамовича, священника храма св. Николая до града Занекъ, а звонъ камней 13, камень по 18 коп. 1717 р., м. августа”.

- Колокол села Норини Мглинского пов. с надписью: “сооружен сей звонъ коштомъ Мины Луповока и Романа Плященка до села Норина Успения Пр. Богородицы, року 1737 м. іюня 30 дня”.

- Колокол в селе Степаничах на Подоле имел надпись: “Савва pulko”, т.е. (pulkownik) К.В. Широцкий, что описывал этот колокол, сообщал, что он отлит на средства Саввы Чалого. Когда он оставил Запорожье, то служил с 1738г. у Юзефа Потоцкого, против запорожцев и за службу получил упомянутое село.

- Колокол в Каменце-Подольском имел надпись: “fecit me Ich. Franc Wodik. Camenec, a. 1769”.

- Колокол в Катеринославе звавшийся “Запорожским” отлит на средства кошевого Павла Ивановича Козелецкого, который постригся в монахи и служил в Нехворощанском монастыре. Это колокол им и был подарен монастырю. На колоколе значилась надпись: “здѣланъ сей звонъ до обителі Нехворощанской до храму Успения Богоматери, особливымъ коштомъ бувшого славнаго войска – 1754 года мѣсяца октября 20 дня, атамана кошевого Павла Иванова, а въ монашествѣ тоя жъ обители Петра. А вѣсу въ немъ 203 п. фунтов 10, за всякий пудъ по девяти рублей, а всего кошти 200, 40 и 3”.

Об украшениях, декорах и изображениях на украинских колоколах

Вместе с надписями на украинских колоколах этого времени отливались украшения в виде декоров, икон, символов, гербов и др.

- Колокол села Исачи Лубянского пов. отлит образ Матери Божьей-Нерушимой Стены и Преображения Господне. Здесь же надпись:

“1735 апрѣля 10. Отлился звонъ сей до обители Красногорской Чернуской до храму Святыя и Живоначальныя Тройцы, коштомъ честного отца Герасима Соколика за отпущеніе грѣховъ. А весу въ немъ 11 п. 22 ф”.

- Другой колокол из этого же села датирован 1758 г. Оздоблен более сложными украшениями: образом Марии Божией и Святителя Николая.

Колокол гетьмана Мазепы И.С.

Это знаменитый колокол, на котором изображен гетьман Мазепа. Он имеет сложные украшения, множество текстов, как в прозе, так и стихах.

В первую очередь, на нем имеются сведения об изготовителе и годе отлива – 1698.

“Сей звонъ делалъ въ Новгородку Сѣверскомъ Иванъ Андрыєвичь людвисар Новгородский”.

Под этой надписью отлит герб гетьмана Мазепы с инициалами как тогда принято было величать гетьмана “ І. М. Г. В. Е. П. Ц. В. З” (Иван Мазепа, гетьман войска его пресветлого царского величества Запорожского). Далее следовали стихотворные строки:

“Иоанъ, гетьманъ славный на Божию хвалу,

Полагаетъ надежду и всю свою славу.

Возгласить и сей звук о его славѣ ,

А придаток немалый будетъ в вѣчной хвалѣ.”

На другом боку (противоположном) помещен герб архимандрита Михаила Лежайского с иными инициалами: “ М. Л. А. М. В. С. ЯН. С. ” и вновь стихотворные строки:

“Вѣртъ (ѣ) от Симеона Гетьманича данимъ

Колоколь Сп су зосталь зепсованимъ,

Въ звонѣхъ же Сп су хвалу добре быти

Навопотщался звонъ тех переробити.”

Выше надписей образ Спасителя и вокруг читаем слова:

“Року 1698 мца октоврія дня 1 за державу благочистивого нашего гд ра и великого кн зя Петра Алексеевича, Великія и Малыя Россіи самодержца, и при счастливомъ владѣніи ясновельможного его милости пана Ивана Стефановича Мазепы, гетьмана войска его цр ского пресвѣтаго величества запорозкого, изрядну же обители святой всем лостивого Сп  са Новгородского строителю архимандриту сущу тогда Михаилу Лежайскому (Модзалевский В. “До історії укр. ліярства, 17).

Колокол “Кизикермен”

Знаменитый колокол, отлитый в конце XVII века в честь победы украинских казачьих войск и взятия турецкой крепости Кизикермен на Днепре (ныне Борислав) в 1695г. Знаменит он тем, что на его изготовление использованы турецкие пушки, взятые в качестве трофея. Осуществлялось это по инициативе и под руководством полтавского полковника Павла Семеновича Герцика. Сам колокол использовался по прямому назначению в Успенской церкви г. Полтавы. Колокол весом 180 пудов был знаменит своей красотой формы, величественным оформлением, надписями. Отливал его знаменитый литейщик Афанасий Петрович из Киева. К великому огорчению в 60-тых годах XIX века он вышел из строя. Появившиеся трещины не давали возможности его использовать. Он хранился более 30 лет как исторический памятник и образец национального литейного колокольного искусства, символ военной гордости народа. Находился он здесь же у храма, на земле и каждый, кто желал, мог его видеть. Было принято чрезвычайно глупое решение об использовании колокольной бронзы этого шедевра. Это привело к его погублению. В 1890 году он перелит в новый колокол с тем же именем Кизикермен. Так был утрачен памятник и в замен его получена всего лишь копия.

Колокол “Кизикермен” имел стройное колокольное тело несколько отличное от традиционно сложившихся форм, что создавало впечатление меньшей “грузности”. Он был украшен образом Божьей Матери и крестом. Поместили на нем и герб Герцика. Стихами, что на нем была описана история его создания:

“Въ року тысяча шестьсот девятдесятъ пятомъ,

По славномъ Кизикерменѣ, отъ хрисиіань взятомъ,

За царства росскихъ царей Петра, Іоанна,

За гетьманства Мазепы, Богом дарованна

Сооруженъ ест звоъ сей ку Божіей славѣ

До храму Успенія во граде Полтавѣ

Изъ штук Кизикерманских арматных здобычныхъ,

З пидаткам и матерій, для звона приличныхъ,

Коштом его милости войскъ полтавскихъ вожа,

Павла Семеновича Украини строжа.”

На колоколе значилось и имя его создателя: “Дѣлал Афанасій Петровичъ”.

О названиях украинских колоколов

Как и в Западной Европе, часть украинских колоколов имеют личные имена. Таковые чаще всего происходят от имен жертвователей средств на их создание. Например, тот же Павел Алепский упоминает о колоколе Киево-Печерской Лавры “Балык”. Имя колокола происходит от фамилии киевской семьи Балика. Из описания Киево-Печерской лавры (Киев 1826 г.) известны имена колоколов здесь расположенных на колокольнях: “Успенский”, “Зосимин”, “Орел”, “Благовест”, “Ранний”, “Буденный”, “Скликун”. Известны знаменитые колокола Софии Киевской “Мазепа”, “Рафаил”. В Чернигове в Спасо-Преображенском соборе  “Борис” и “Сорока”.

В своей работе “До історії українського ліярства” В. Модзалевский сообщает, что на основании рукописной описи Видубицкого монастыря 1774 года здесь использовались на колокольнях следующие колокола:

1. Колокол  “Старший” с надписью: “въ славу и честь Божию Издѣланъ звонъ сей благословеніем яснее въ Богу преосвященного его милости отца Варлаама Ясинского, архиепископа митрополита кіевского і всея Россіи, до монастиря Видубицкого, въ храмъ святого Архангела Михаила, а на тотъ часъ будучого игумена, всечестного отца Варлаама Страховского, коштомъ славетного пана Тараса Петровича Железного Грома, мещанина кiевского и жены его Елены Макадовны. Дѣлал Афанасiй Петрович року 1690, месяца апрiля к дня вѣсом как бы сто пять пудъ”.

2. Колокол “Субботныкъ” “дѣлал року 1657 месяца iюля. Сей звонъ на хвалу Божiю, кому Богъ дасть. Вѣсом как бы въ шестьдесят пудъ”.

3. Колокол с надписью “переробленъ до святого Спаса до лесникъ, коштом Гаврiила Начаевского козака запорожского, за отца Варлаама Страховского, ігумена Видубицкого року 1697, декемврiя дня К. Весомъкак бы въ двадцать пять пудъ”.

4. Колокол с надписью: “року 1643, месяца апрiля 5 весомъ как бы въ восемнадцать пудъ”.

5. Колокол вновь “деланъ за отца игумена Видубицкого монастыря Iакова Воронковского, 1773 году, монастырскимъ коштомъ, в немъ вѣсу шесть пудъ”

6. Колокол небольшой “Скликунъ” с надписью: “Року 1701. Вѣсу как бы в один пудъ”.

В описи Сулмивской Покровской церкви, что на Переяславщине значатся следующие колокола (с упоминанием времени изготовления):

1 – “Благовiст” –20 iюля 1684г.;

2 – “Субботник” – 28 iюня 1684г.;

3 – “Постовой” – 1750г.;

4 – “Склiкун большій” – 1 апріля 1629г.;

5 – “Склікун малый” – 1761г.;

6 – “Склікун меньший” – без указания года;

7 – “Кустинский” – без указания года.

Известно, что в деревянной колокольне в Свято-Николаевском Гадячском монастыре по состоянию на 1784г. находилось девять колоколов, что отражено и в описи: “Найбольший в 67 пудов. К этому история сохранила сведения, что Гадячский полковник Борухович сделал колокол в 49 пудов 15 фунтов; когда он разбился, то гадячский полковой обозный Василь Биковский перелил его добавив 17 пудов 25 фунтов”.

Далее следуют колокола: “Субботник”,  “Полиелейный”, “Буденний”, “Постовой”, “Малі”. Исходя из этого, можно утверждать, что колоколам давали личные имена от фамилий жертвователей (“Балика”, “Зосимин”, “Орел”, “Мазепа”, “Рафаил”), от названия местности или события (“Кизикермен”), от времени, когда колокол используют для звона (“Успенский”, “Постовой”, “Субботник”, “Буденний”, “Полиелейный”). Все же чаще всего имена даются по фамилии жертвователей и это наиболее понятный повод.

О необходимом количестве колоколов на украинских колокольнях для обеспечения звонов

Исследуя этот вопрос, Биднов В.А. сообщает, что в каждом случае это определялось финансовой возможностью прихожан. Какого-то стандарта или порядка врядли существовало. Из практики современных звонов, специалисты сходятся на девяти колоколах. В летописях с древнейших времен об этом не писали. Так Павел Алепский на Лаврской колокольне Киева видел 5 колоколов, а на рядом находящейся – только один. В Коломне в этот же 1654г. насчитано 12 колоколов больших и малых. В Киевском Видубицком монастыре в 1774г. их было шесть, а в Гадячском 1784г. – девять. В Новгородском Софиевском соборе 1900г. – 18, среди которых и один перелитый с того, что по приказу Ивана Грозного было срублено ухо в наказание за “бунтарские” звоны. После 1900 года уже ориентировались на то, что подбор колоколов на одной звоннице должен соответствовать музыкальному ряду.

О самых больших и тяжелых колоколах

1. Самым большим в мире колоколом считается “Царь-колокол”, что без употребления колокольным звонам стоит памятником в московском Кремле. О его истории Биднов В.А. сообщает следующее: “Колокол неоднократно переливали с добавлением металлов, изменением декоров. Окончательный вид обеспечен отливкой 1734 года мастером Михаилом Маториным – вес его 4329 центнеров”.

2. В Троице-Сергиевской Лавре, что недалеко от Москвы, главный колокол весит 4 тыс. пудов.

3. Аналогичным весом колокол Киево-Печерской Лавры.

4. Самый крупный колокол в Почаевской Лавре весом 698 пуд 30 фунт. Когда и кем он отлит не известно. Все же самые большие отливались в Российской империи.

Колокола Западной Европы никогда не достигали таких громадных размеров и веса. Так, наибольшими в Европе считаются:

1. В Париже колокол в базилике сердца Иосусового Savoyarde 1895 года, весом 27 тыс кг.

2. Другой парижский колокол в соборе Notre Dam по имени “Самуил”, отлитый еще королем Людовиком XIV весом 430 центнер.

3. В Кельне колокол “Kaiserylocke” весом 433 центнера. Отлит он из трофейных пушек в 1875 году, что достались немцам после войны с французами 1870г.

4. Колокол в Риме собор Святого Петра 835 пудов, отлит в 1786г.

5. Колокол в Йорке (Англия) “Великий Петр” – 602 пуда.

6. Колокол в Вене собор Святого Стефана – 989 пудов.

7. Колокол в Милане – 300 центнер.

8. Колокол в Эрфурте – 286 центнер.

О колоколе Якова Скоры Львовского собора Святого Юры – древнейшем из датированных славянских колоколов, памятнике колокольного искусства, сохранившемся до наших дней

Исследователи считают этот колокол прекрасным памятником колокололитейного искусства, носящего самые характерные черты своей эпохи вообще и в частности литейного дела. Он отлит во Львове в 1341 году неизвестным мастером. Все исследователи и ученые, изучавшие этот колокол, отмечают его стройность, высокую технологичность и аккуратность.

«Год 6848 от сотворения мира равняется 1341 году от рождения Христа. Князь Дмитрий это Любарт Гедеминович,  христианское имя которого Дмитрий. В этот год он владел не только Волынью, а и Галичиной со Львовом. Имя игумена Ефимия упомянуто потому, что Святой Юрий, теперешняя кафедра униатских митрополитов, был тогда монастырем, а основал его князь Лев, сын Даниила Романовича».

Колокол мастера К.И. Балашевича “Голубь”

с изображением гетьмана Мазепы И.С. Домницкого монастыря –

шедевр колокольного искусства, памятник истории и культуры Украины

Автор статьи Биднов В.А. упоминает о колоколе, изготовленном в Глухове Карпом Иосифовичем Балашевичем под названием “Голубь”. Этот колокол хранился и использовался в Домницком монастыре, что на Черниговщине. Автору Биднову В.А. стало известно об этом из доклада Б. Пилипенко “Мазепин колокол” в одной из комиссий Украинской Академии Наук (начало 30-х годов ХХ века), где обсуждался вопрос относительно уничтожения колоколов на Черниговщине.

Этот колокол небольшой весом в 32 камня (1 камень – 32 русских фунта), имеющий надписи, из которых следует, что это подарок Мазепы, сделанный в самом конце XVII в. Воскресенской церкви в г. Батурине. Отсюда он уже попал в Домницкий монастырь. Колокол имеет название “Голубь”, поскольку его изображение есть на самом колоколе как и имя мастера его изготовившего. Здесь же значится полный титул гетьмана, его герб, несколько рельефных образов религиозного содержания и фигура самого гетьмана Мазепы в полный прост с булавой и в торжественной позе. Само изображение гетьмана Мазепы уникально своей редкостью, поскольку его подлинных портретов не сохранилось вовсе.