КОЛОКОЛ «КАЗАЦКИЙ – СВЯЩЕННИКА ГРИГОРИЯ»
Харьковского Свято–Покровского мужского монастыря -
уникальный памятник украинского колокололитейного искусства*

В самом центре города Харькова, во дворе Свято-Покровского мужского монастыря, организована небольшая выставка тех колоколов, что не могут более участвовать в звонах.

Свято-Покровский мужской монастырь

Эта небольшая выставка, органично вписавшаяся в окружающие постройки монастыря, семинарии, Покровской церкви – старейшего храма в городе, возведенного в 1689 году по проекту архитектора И. Зарудного и Озорянского храма постройки 1896 года по проекту архитектора В. Х. Немикина, является замечательным украшением этого известного харьковчанам места. Организация такой доступной для прихожан и посетителей прикосновенности к духовным святыням - колоколам, с восторгом принята всеми харьковчанами.

Для многих это место стало любимым, наполненным покоем, духовностью и тихими перезвонами колоколов.

С давних времен сложился порядок, когда колокола, не использующиеся более в звонах, выставляются, чаще всего, у храма, для всеобщего обозрения. Такая традиция издавна сложилась и в Европе. Было это характерно и для православных храмов и монастырей.

Выставка колоколов во дворе храма

В числе четырёх, крайним слева поставлен удивительной красоты колокол, о котором никто и ничего не знал, даже в среде украинских ученых–кампанологов. Ни в одной из исследовательских работ, до недавнего времени, этот шедевр украинского колокольного литья не упоминался.

Колокол «Казацкий – священника Григория»

Подойдя к колоколу и только бросив на него взгляд, любой человек, даже не сведущий в знаниях о колоколах, возможно впервые видящий колокол вблизи, поймёт, что перед ним шедевр искусства и памятник истории.

С давних времен - колокола веками почитаются как святыни и обереги, поэтому и украшаются литыми в бронзе иконами, ликами святых, надписями, стихами, упоминаниями о великих событиях и свершениях. Колокол – предмет духовный, имеющий свой голос – “говорящая икона”. Многовековая традиция декорирования колоколов сложными узорами растительного характера, часто собранными в композиционном порядке, и тонкими, литыми в бронзе кружевами не случайность, а дань народного уважения колоколам.

Именно поэтому производство большинства колоколов, как правило, оплачивалось народными деньгами, собираемыми с прихожан годами. Иногда они заказывались благодетелями, взявшими на себя расходы по их изготовлению. Большинство колоколов использовались по назначению столетиями и в сознании людей именно они являлись связующим звеном между прошлым, настоящим и будущим. Они свидетели неразрывной связи между поколениями.

То, что почиталось веками, признавалось святыней народной, должно быть сохранено для будущих поколений. Современная практика сдачи колоколов в металлолом – бескультурье, варварство и вандализм. Так думают не только верующие, но и все разумные люди. Вместе с тем, в наше время с этим согласны не все. Бессовестность и нажива – двигает многими людьми, полагающими колокола ломом бронзы.

Колокол – это не просто литое изделие из бронзы, даже и поврежденный, он продолжает оставаться свидетелем времени, в котором создавался и народной святыней. В большинстве случаев является и памятником истории и культуры. Отдельные из них признаны шедеврами украинского национального колокололитейного искусства. Множество колоколов создавалось в память о важных событиях для страны и народа, другие знаменовали военные победы.

Выставление колоколов у храмов всегда принималось народом с благодарностью и за века сложилось в традицию, связанную с уважительным отношением к любым колоколам. Весь народ, а не только прихожане, могли годами видеть колокола непосредственно вблизи, читать на них надписи, любоваться тонкой работы декорами, ликами святых. Колокола, исправно служившие народу в звонах, продолжали жить как святыни народные, молчаливо, делая своё воспитательное духовное дело.

Пример такого служения известен по судьбе знаменитого украинского колокола “Кизикермен”, вышедшего из строя в результате усиленной эксплуатации в 1826 году. Этот колокол, выполнивший свой долг, уже в молчаливом присутствии у церковной ограды, продолжал радовать людей своей красотой до 1895 года. Являясь историческим памятником и образцом украинского национального колокололитейного искусства, колокольным шедевром и любимцем народа, он был уничтожен переплавкой ради бронзы, как лом, на московском колокольном заводе Н. Д. Финляндского. С каким горьким сожалением об этом совершившемся факте говорили полтавчане, писали местные газеты, подавали жалобы прихожане, боровшиеся несколько лет с решением об уничтожении колокола. Мы знаем эту историю из исследовательской работы 1886 года об этом колоколе местного полтавского педагога В.Е. Бучневича.

Изображение  колокола “Кизикермен” из книги И.А.Духина «Колокольные заводы Москвы»

Судьбу этого колокола разделил и знаменитый Роменский (Сумская обл.) колокол (весом в 133 пуда), отлитый знаменитым киевским мастером Романовским Павлом Петровичем в 1798 году. Этот колокол до 1933 года был выставлен у краеведческого городского музея на радость прихожанам и всем жителям этого города и, вероятно, как и все, был уничтожен переплавкой.

Роменский колокол. С большой вероятностью, отлит киевским мастером Павлом Петровичем Романовским в 1798 году для храма в г. Ромны (ныне Сумская область, Украина)

О колоколе

Замечательной традиции выставления колоколов, не задействованных в звонах, последовали и в харьковском Свято-Покровском монастыре. Здесь крайним слева в числе трёх других, заметно больший из них, стоит колокол, отлитый в Харькове в 1715 году. Об этом мы находим сведения в самой надписи поверху колокола:«СООРУЖИСЯ СИЙ ЗВОНЪ ВЪ ГРАДЕ ХАРКОВЕ ДХОРА РОКУ АΨЄ | МАРТА КЄ»

Год отлива показан традиционно славянскими буквами, соответствующими определенным цифрам, как было принято в те времена. Здесь же в надписи означено, что колокол предназначен церкви Святого Николая: «… ДХОРА  МУ СВЯТОГО НИКОЛАЯ…»

Эта церковь с времен закладки харьковской крепости и развития города располагалась невдалеке от места, где и ныне находится колокол. В этом храме колокол использовали в звонах и берегли вплоть до 1930 года. Свято-Николаевский храм разрушили с целью освобождения места для прокладки трамвайной линии по улице Пушкинской.

Церковь Николая-Чудотворца в Харькове (называемая харьковчанами Собор Святого Николая)

Этот православный храм построен в 1896 году (1887-1896 г.г.) по проекту харьковского епархиального архитектора В. Х. Немикина был украшением города и святым местом верующих.

Уничтожение памятника архитектуры и знаменитого действующего в городе храма с единственной целью – прокладки трамвайной линии – одно из самых абсурдных, нелепых и варварских оснований к уничтожению храма.

Разрушенный взрывом Собор Святого Николая-Чудотворца (г.Харьков, 1930 год)

Этот храм, почитаемый верующими и горожанами, из века в век перестраивался, реставрировался, достраивался и менялся внешне. Окончательно, в том виде, который он приобрёл, служил до 1930 года. Совершенно понятно, что из храма, подлежащего сносу, старинный колокол передали в ближайшую Покровскую церковь, что находилась в нескольких сотнях метров от него.

Был ли колокол к тому времени уже поврежденным или получил таковое при перемещении? Вероятнее всего, это повреждение в виде тонкой длинной трещины по вертикали, образовалось давно и возможно, от длительной эксплуатации, хотя причина может быть даже и не в этом, а в передозировке олова, как составляющего компонента бронзы. В те далекие времена литейщики еще не знали об опасности передозировки олова сверх допустимой нормы (20%). С целью обеспечения плавности заливки металла в форму и улучшения пластики литья, её могли увеличивать и до 30%, хотя это сильно увеличивало стоимость колокола. Харьковский колокол, украшенный тонкими орнаментами, собранными в оригинальные композиции и маскаронами казака с длинными усами, требовал в отливке особой тщательности.

Отливка таких сложных декоров, состоящих из мельчайших деталей, дело чрезвычайно сложное и должно быть обеспечено не только технологически, но и строгим качеством металла в пропорции 80 % медь и 20 % олово. Увеличивая дозировку олова в бронзе, что улучшает её текучесть и чем обеспечивается плавность заполнения формы, технически обеспечивается и проработка литейных мелких узоров, металл приобретает определенную “сухость” (это положительно влияет и на качество звучания), но приводит сам колокол к состоянию риска раскола при эксплуатации. Такие колокола особо следует беречь от излишней или неправильной эксплуатации, исключив большие нагрузки. Очень важен правильный подбор массы и длины языка. По цвету такие колокола не черные (от патины меди), как обычно выглядит большинство из них, а светло-зеленоватые, более салатные, чем зеленые.

бок с трещиной по всей длине

Колокол выглядит грузным, столбообразным и при его типичности для украинского литья имеет достаточно своеобразную форму. Колокол заслуживает особого внимания и описания, поскольку отлит в начале XVIII века и в основных своих чертах отвечает образцам украинских колоколов, особая форма которых складывалась на левобережной Украине, в частности и на Слобожанщине.

Его форма может быть сравнима с колоколами, отливаемыми в то время во Львове и Бродах, Киеве и особенно Слободской части Украины: Глухове, Стародубе и Новгороде-Северском. Мастерство украинских литейщиков в этот период необычайно возросло и это повлияло на их самостоятельные пробы и поиски не только в части совершенствования формы колоколов, но и на их более чистое (тональное) звучание, износоустойчивость, своеобразие украшений, экономии дорогостоящих металлов и в целом сокращения их себестоимости.

Колокол своеобразен и при значительной похожести на глуховские колокольные отливки имеет и отличия. Эти отличия неброские и не настолько значимые, что бы быть ярко очевидными. Вместе с тем, они подчеркивают авторские поиски в части пропорций. Быстрее всего, даже с учетом всех данных, свидетельствующих о схожести литья этого колокола с другими, отлитыми глуховскими литейщиками, он врядли может быть отливкой К. Балашевича. Замеченными отличиями он уже не вписывается в разработанные этим литейщиком оригинальные и традиционные для него формы. Основные своеобразия этого колокола заключаются в пропорциях частей относительно высоты. При общей высоте с короной в 102 сантиметра они составляют следующие его части:

корона – 18 см, площадка короны – 3 см, плечо колокола с верхней частью и декором – 10 см, две полосы текста – 12 см, полоса декора с маскаронами – 10 см,   изгиб плаща с чистой поверхностью – 30 см,   три валика – 5 см, изгиб плаща после валиков – 11 см, два конечных элемента в виде валика и основания – 3 см.

Всего по высоте – 102 см., нижний диаметр – 100 см.

Длина полосы надписи – 1м 60 см., диаметр этого места – 52 см.

Длина окружности по низу 3,13 м., диаметр – 1 метр.

Высота с короной – 102 см.

Колокол выполнен исключительно аккуратно. Такой результат достигнут усилиями конструкторов - разработчиков проекта, декораторов – художников и умелых работ по сооружению формы для заливки металла, хорошего качества задействованных формовочных материалов, весьма аккуратной формовки, нанесения текстов и декоров, плавки металлов. Здесь мы наблюдаем не только мастерство автора – проектанта, но и исполнителей, знающих литейное дело в совершенстве. Этот колокол по его задумке и исполнению весьма дорогое изделие. Нанесение на него сложных декоров, тщательная их проработка - свидетельство большого опыта, аккуратности формовочных работ и отливки.

Обращает особое внимание решение формы короны. Она мощная, широкая, с небольшими просветами между ушами, значительной их толщиной. Для колоколов такой массы она изящна и является украшением в виде венца.

Крыша с короной

Толщина стенок колокола значительна: от 15 до 20 см. Этим достигались хорошие звуковые характеристики.

Об аналогичных колоколах, отливаемых в Украине в конце XVII – начале XVIII века

Самой главной задачей исследования этого уникального и чудом сохранившегося до наших дней колокола, является его авторство. Кто автор этого шедевра? Задача установления авторства, сравнениями его с колоколами, отлитыми в это же время, то есть начале XVIII века на Слобожанщине, да при том еще исключительно по их описанию, рисункам или фотографиям, весьма трудна. Необходимы комплексные исследования и не только касающиеся обмеров, анализа текстов и декоров. Важнейшим методом в сравнительном анализе колоколов является выявление типичных и нетипичных ошибок, допущенных при формовке текстов и декоров. Если они повторяются на разных колоколах, авторство которых не установлено, как и тех, что имеют сведение об авторстве, чаще всего это практика одного и того же литейщика. В первую очередь такой сравнительный метод мог бы дать объективные выводы идентичности колокола харьковского “Казацкого” и недавно обнаруженного в России (г. Оренбург) украинского «Мазепиного» колокола (российское название - “Голубь”) (1699г.) глуховского мастера К. И. Балашевича. Если бы и не удалось получить утвердительного вывода об авторстве, стала бы очевидной необходимость тщательного исследования всей практики литья колоколов, отлитых  К. И. Балашевичем. Привлекая любые сведения и об утраченных, расширялся бы круг сведений, среди которых, возможно, оказались и необходимые исследователям доказательства для атрибуции колокола.

Все же харьковский “Казацкий” колокол священника Григория наиболее близок к практике литья, сложившейся в Глухове (ныне Сумская обл.). Здесь с конца XVII века начал свою деятельность по отливу пушек Балашевич Иосиф Тимофеевич. Его изделия отличались невиданной красотой литых декоров в высоком рельефе. Эта практика выделяла его работы от остальных мастеров того времени. Его сын – знаменитый литейщик колоколов Балашевич Карп Иосифович известен своими оригинальными по форме колоколами и их украшениями, но в низком рельефе, отличающихся изысканной красотой и самобытностью. Более чем тридцатилетняя практика его работы с 1699 по 1735 годы была наполнена поисками новшеств в области литья колоколов. Настоящей сенсацией является факт обнаружения колокола “Голубь” К.И. Балашевича в г. Оренбурге (Россия). Он отлит в 1699 году по заказу Гетьмана Украины И.С.Мазепы в церковь города Батурина, где была его резиденция. Верх колокола украшен растительным узором, сгруппированным в треугольники, ниже – в два ряда надпись с датой отлива, еще ниже широкий растительный фриз. Украшена и основная часть колокола гербом и фигурой с булавой, возложенной на плечо. Колокол принято называть “гетьманским”, поскольку он, как полагают, был изготовлен по заказу и на средства Гетьмана Ивана Степановича Мазепы. Нынешнее российское его название “Голубь” сложилось по причине изображения на нём птицы – голубя. Ученые полагают, что это специальный авторский знак мастера изготовителя колокола.

Колокол «Голубь». Фото сделано во время поездки Б.Пилипенко в Домницкий монастырь в конце 20-х - начале 30-х годов ХХ века.	общий вид колокола «Голубь» (современное фото)
декор на колоколе в виде птицы (голубя) и выше надпись «голуб» (современное фото)	изображение фигуры с булавой и гетьманского герба И.Мазепы со знаками и буквами (современное фото)

Другие колокола К.И.Балашевича:

В 1700 году был отлит заказной колокол для церкви Веригинского предместья города Глухова. Он датирован и имеет сообщение об изготовителе: «КАРП ИОСИФОВИЧ ДЕЛАТЕЛЬ». Надпись помещена в верхней его части, где сообщается следующее:

Во иміа Отцай Сина й Святаго Духа АМИНЬ

Сооружися звон сей до храму Рождества Свіатія Богородиці

веригинской року 1700 месяца марта дня коштом й

старанием пана іоана Уласовіча Мороза значного козака

сотні глуховской

Кроме текста отлито изображение Богородицы. По самому нижнему краю колокола отлита линия фриза из полуколец.

Колокол, отлитый Карпом Балашевичем в 1700 году для церкви Рождества Богородицы Веригинского передместья г. Глухова (Сумская обл., Украина). Фото сделано во время экспедиции С.Таранушенко в 1928 г.

Не менее интересным был и утраченный колокол К. И. Балашевича, отлитый в 1716 году (наиболее близкий по форме к харьковскому “Казацкому – священника Григория”), что предназначался Предтеченской церкви города Стародуба. Он был великолепно украшен и талантливо спроектирован. Сведения о нём имеем исключительно из описания, произведенного служителями церкви. Известно, что он был большой, с богатыми текстами, выполненными кириллицей с приведением сведений о годе отлива, авторе и месте производства. Надписи выполнены вверху в три ряда:

БЛАГОСЛОВЛЕНІЕМ БОГА ОТЦА ПОСПЕШАНІЕМ СЫНА И СОВЕРШЕНІЕМ ДУХА СООРУЖИСЯ ЗВОН СЕЙ В ГРАДЕ ГЛУХОВЕ ДО ГРАДА СТАРОДУБА ДО ХРАМУ СВЯТОГО СЛАВНОГО ПРОРОКА ПРЕДТЕЧИ И. КРЕСТИТЕЛЯ ГОСПОДНЯ ІОАНА КОШТОМ ЯСНОВЕЛЬМОЖНОГО ЕГО МИЛОСТИ ИВАНА СКОРОПАДСКОГО ГЕТЬМАНА ВОЙСК ЕГО ЦАРСКОГО ПРЕСВЕТЛОГО ВЕЛИЧЕСТВА ЗАПОРОЖСКИХ РОКУ 1716

Украшен гетманским гербом и начальными буквами «И С Г В Е Ц П В З»,  изображением Богоматери. В другой части колокола помещено изображение голубя в веночке и надписью “Голубь”, с противоположной этому надписью: «МАСТЕР КАРП. БАЛАШЕВИЧ».

Близка, относительно харьковского колокола, и практика отлива колоколов, осуществляемая Горлякевичем Иваном Васильевичем, работавшем в той же литейке г. Глухова. Возможно, он был учеником Балашевича К. И. Есть сведения, что Горлякевич Иван Васильевич являлся племянником жены Карпа Иосифовича. Кроме того известно, что он был офицером – артиллеристом и выполнял литьё пушек в силу своих обязанностей, а колокола отливал редко, как заказную продукцию.

Колокол мастера Горлякевича И. В., отлитый в 1737 году для Вознесенской церкви города Коропа (Черниговской обл.). На нем выполнена следующая надпись: «СООРУЖИСЯ ДЗВОН СЕЙ В ГРАДЬ ГЛУХОВЬ ДО ГРАДА КОРОПА ДОХРАМА ВОЗНЕСЕНІЯ ХВА 1737 ГОДУ АКОШТОМ ВСЕЧЕСТНОГО ОТЦА ГАВРИИЛА ТРОХИМОВИЧА ИВСЬХ БОГОЛЮБИВЫХ ДАТЕЛЕЙ»

Колокол украшен растительным орнаментом и иконами. На плаще три изображения Вознесения, Знамения Богородицы и голубя. В овале, что держат грифоны надпись:

«ІВАН // ВАСІЛІЄВІ / Ч ДЕЛА // ТЕЛЬ»

Весьма близкий по времени изготовления харьковскому, колокол отлитый киевским мастером Алексеем Ивановичем в 1720 году. Этот колокол весьма схож с харьковским по расположению текста, тонкостью проработки декоров. Мы наблюдаем ту же аккуратность отделения текста, расположенного сверху группой валиков. Декоры, находящиеся сверху текстов, отличаются тонкой проработкой деталей и нижнего декора после текста, более крупного, взятого в сердцевидные фигуры, наполненные растительным орнаментом.

На колоколе расположен герб полковника запорожских войск Павла Полуботка. Интересно, что в нем проставлены буквы с помощью специальных клейм. Они такие же, как и в харьковском колоколе, поставленные в монограмме. На фото детали колокола хорошо видна проработка буквы «В» (нижний правый угол) с краями клейма.

Мастер Алексей Иванович. Колокол 1720 года и его деталь. Изображение из книги Жолтовского	Детали клейма

Колокол сохранился и экспонируется в черниговском историко-краеведческом музее. Было бы весьма интересно произвести тщательные параллельные исследования этих колоколов. Двухъярусная надпись на колоколе произведена четким шрифтом (но не тем, что применен на харьковском), мастерски выполненным и с большим вкусом:

СЕЙ ЗВОН СООРУЖИСЯ КОШТОМ ЕГО МЛТИ ПНА ПАВЛА ПОЛУБОТКА ПОЛКОВНИКА ВОЙСКА ЕГО ЦАРСКОГО ПРЕСВЕТЛОГО ВЕЛИЧЕСТВА ЗАПОРОЖСКОГО ЧЕР // НЪГОВСКОГО ДОЦЕРКВИ ВОЗНЕСЕНИЯ ГОСПОДНЯ ЗАСТРИЖЕНСКОЙ ЧЕРНЪГОВСКОЙ РОКУ 1720 МЦА АПРИЛЯ ДНЯ 9

На колоколе изображен Христос в лучезарном овале и картуш с гербом Полуботков и аббревиатурой из букв вокруг него: «П П П В Є Ц П В З Ч». Колокол подписан: «ДЪЛАТЕЛЬ // АЛЕКСЪЙ // ИВАНОВИЧ»

Отмечаем повторение тех же слов, что применены автором харьковского колокола: «СЕЙ ЗВОН СООРУЖИСЯ»; «ДОХРАМУ». И отличия: «КОШТОМ», вместо «СТАРАНИЕМ»; «ДОХРАМУ» (одним словом, вместо сокращения побуквенного на харьковском). В отличие от монограммы, на колоколе Алексея Ивановича 1720 года имеется его авторская подпись.

В статье о харьковском колоколе «Унікальна Людвисарська пам’ятка – найдавніший харківський дзвін 1715 року» научного сборника № 5 «Дзвони в історії культури народів світу», изд. Твердиня, Луцк, 2015г. автор Роман Захарченко, проанализировав собранные данные о колоколе, допускает, что он отлит Карпом Балашевичем или иным литейщиком, близким к практике литья колоколов, сложившейся в Глухове. Оспорить это с категоричностью нет веских оснований, тем более, что мнение об авторстве харьковского колокола находится в области предположения. В пользу этой версии имеются некоторые данные:

- время изготовления - 1715 год и колокол Балашевича К. И. отливки в 1716 (данные о нем приведены в статье);

- близкие по размерам колокола, хотя точно ни веса, ни параметров, кроме “харьковского” нам не известно;

- характер формы колоколов, расположение декоров в верхней части колоколов и их содержание (особенно в этой части колокола Балашевича К. И. 1699 г.), отграничение надписей валиками;

- слова в надписях: «СООРУЖИСЯ», «ДЗВОН СЕЙ», «В ГРАДЕ…», «ДОХРАМА…»;

- сообщение имени заказчика колокола, его социального положения.

Судя по фотографиям колоколов 1699 г. и 1700 г. К. И. Балашевича, они по форме схожи с “харьковским” 1715 г., но вывод о том чем они повторяют друг друга, а чем разнятся, затруднен, если и вовсе невозможен. Ясно, что автор “харьковского” колокола 1715 года явно приобрёл, более чем навыки работы по формовке и литью колоколов именно в Глуховском литейном дворе. Возможно, он работал здесь, либо уже, будучи специалистом по литью, стажировался и совершенствовался в практике литья.

Колокол мастера К.Балашевича, 1700 г.	Колокол «Гетьмана Мазепы» он же «Голубь» мастера К.Балашевича, 1699 г.

Колокол «Гетьмана Мазепы» он же «Голубь» мастера К.Балашевича, 1699 г. (современное фото)	Колокол киевского мастера Алексея Ивановича 1720г.,	Колокол «Казацкий - Священника Григория», автор не установлен, 1715 г., г. Харьков

Было бы весьма важно оценить, с точки зрения авторства, колокол Балашевича К.И., отлитый в 1716 году для Предтеченской церкви города Стародуба и харьковский с целью выявления общих черт и отличий, но сделать это невозможно, поскольку он утрачен.

За версию о том, что авторство принадлежит другому литейщику, а не Балашевичу К. И. следующие данные:

- Ни один из известных колоколов литейщиков из Глухова, в том числе Балашевича, не имеют монограмм автора, которая есть на “харьковском”. Все колокола четко подписаны и Балашевичем Карпом Иосифовичем и Горлякевичем Иваном Васильевичем. Из своего авторства тайны они не делали.

- На “харьковском” колоколе отсутствует и традиционный знак глуховских мастеров “Голубь”.

- На колоколе отсутствуют иконы или какие-либо другие изображения, хотя это характерно для глуховских литейщиков.

- Буквы на монограмме не расшифрованы, последняя из них пятая понятая как “К” может быть и в другом прочтении, поскольку её написание не идентично такой же букве, стоящей первой – явно “К”. Совершенно не поддается расшифровке вторая буква “ Ѧ ”. Прочтение средних букв “Л” и “X”– людвисар харьковский, возможно и правильное, но ни один из литейщиков г. Глухова так себя не позиционировал. Ни на одном их колоколе таких данных нет.

Решение в пользу авторства К. И. Балашевича пока не складывается.

Продолжение статьи*

*Статья разделена на две части исключительно по техническим причинам.